https://www.сайт/2018-11-08/sud_rassmatrivaet_vopros_o_mere_presecheniya_eks_siti_menedzheru_miassa_tretyakovu_onlayn

Новый год под арестом

Суд отправил экс-сити-менеджера Миасса Станислава Третьякова в СИЗО

Наиль Фаттахов / сайт

Центральный районный суд Челябинска, рассмотрев вопрос о мере пресечения бывшему главе администрации Миасса Станиславу Третьякову, задержанному в среду по делу о земельных аферах, удовлетворил ходатайство следствия о заключении экс-чиновника под стражу на два месяца — до 7 января 2019 года.

Ходатайство рассматривала судья Елизавета Котлярова. От СК был следователь Евгений Долгаев, от гособвинения — прокурор Александр Мосин.

Адвокатом Станислава Третьякова выступает Дмитрий Медведев, который был защитником у владельца «Речелстроя», депутата гордумы Челябинска Андрея Пязока.

Следователь Долгаев с ходу начал зачитывать ходатайство об аресте. По словам представителя СК, Третьяков обвиняется в получении взятки. Причастность подтверждается результатами оперативно-розыскной деятельности, показаниями Юдина и протоколом очной ставки.

По словам следователя, работа по делу только началось, поэтому Третьяков может оказать давление на свидетелей. «Третьяков, будучи главой администрации, приобрёл связи в правоохранительных органах и среди лиц, занимающихся земельной деятельностью. Кроме того, он проверяется на причастность к аналогичным преступлениям, связанным с распределением земельных участков», — сказал следователь Евгений Долгаев.

Также, по мнению, следователя, Третьяков может скрыться, так как часто выезжает за границу.

«Я не признаю обвинение, это чистой воды оговор человека, который находится под следствием и заключил досудебное соглашение (имеются ввиду показания Юдина — прим.ред.). Что касается моей позиции — я никогда не брал взяток, это моя принципиальная жизненная позиция. Я по первому образованию патологоанатом, долго работал в медицине, у меня была возможность брать взятки, но я их не брал. Я пришёл в комитет по имуществу, потому что там был бардак и коррупция, навёл порядок. Для меня важнее мое честное имя, я никуда не сбегу — это будет значить, что я признаю вину. Я привык жить в любых условиях, моя задача — восстановить в памяти 23 ноября 2012 года и вспомнить, что было, и доказать, что я не брал в этот день взятки. Поймите, если бы были другие взятки и другие преступления — о них бы уже знали. За нами всегда следили, нас слушали», — заявил Станислав Третьяков.

Третьяков отметил, что если его отправят в СИЗО, как того хочет следователь, то хуже будет его семье и его предприятиям, где работают люди. Сам он условия изолятора переживет без труда, так как непривередлив и привык к разным условиям.

Следом адвокат Третьякова Дмитрий Медведев приобщил к материалам характеризующий материал — грамоты и дипломы, а также направление на госпитализацию в связи с варикозной болезнью.

«Из материалов дела не следует, что у следствия есть доказательства причастности моего клиента. Все показания дают фигуранты уголовных дел — о мошенничестве и незаконном обороте наркотиков, — сказал адвокат. — Кроме того, Третьяков никогда не предпринимал попыток скрываться, хотя неоднократно выезжал из России. Прошу суд при принятии решения учесть все это. Просим рассмотреть иную меру пресечения — в виде домашнего ареста или залога в сумме до 5 млн рублей».

Прокурор поддержал ходатайство следователя, указав, что следствие ведёт сбор и закрепление доказательств, не все свидетели допрошены, а положительные характеристики не являются безусловным условием для отказа в удовлетворении ходатайства.

«Иная мера пресечения не сможет обеспечить надлежащее поведение обвиняемого», — заключил прокурор.

Судья из материалов дела огласила рапорты следователей СУ СКР Долгаева и Волкова от 29 октября этого года об обнаружении признаков преступления, договор аренды земельного участка от 2014 года и иные документы по этому участку, различные сопроводительные письма Третьякову, когда он был замом сити-менеджера, а также документы по его назначению и увольнению на различные должности в администрации с 2012 по 2015 годы. Кроме того, судья перечислила протоколы допросов свидетелей от 6 ноября этого года и документы о задержании Третьякова и его процессуальном статусе.

Стоит отметить, что Станислав Третьяков держался спокойно, все заседание сидел прямо, сложив руки на колени, свою позицию высказал стройно и аргументировано — без чтения по бумаге, как это делают многие чиновники.

Третьяков женат. У него две дочери — школьница и студентка.

Адвокат на позицию следователя о том, что Третьяков совершил должностное преступление и может продолжить заниматься преступной деятельностью, ответил, что его клиент уже три года не работает в органах власти.

«Действительно, я три года назад ушёл из администрации, причём ушёл сам, а не в наручниках, как это сделали все до меня и после меня. Просто получалось так, что все, что ни делаешь для людей, иначе воспринимается правоохранительными органами, поэтому я ушёл. Если дадите возможность, я вас не подведу — готов на залог или домашний арест, так мне будет проще доказать, что обвинение построено на оговоре», — закончил сам Третьяков.

Оглашая решение, судья сообщила, что само уголовное дело в отношении Станислава Третьякова было возбуждено 6 ноября.

«Обоснованность обвинения подтверждается представленными и изученными судом материалами, — сказала Елизавета Котлярова. — Кроме того, проверяется причастность Третьякова к аналогичным преступлениям. Применение более мягкой меры пресечения невозможно».

В результате Станислава Третьякова отправили под стражу сроком на два месяца — до 7 января 2019 года.

Постановление не вступило в силу. С большой долей вероятности оно будет обжаловано стороной защиты.

Супруга Третьякова от комментариев отказалась.

Стоит отметить, в пользу позиции Станислава Третьякова говорит и тот факт, что взятку ему вменяют в период, когда городом управлял Виктор Ардабьевский.

Тогда за администрацией Миасса велась усиленная слежка со стороны силовиков — все об этом прекрасно знали и понимали, что будет опрометчиво совершать те или иные противозаконные действия. Кроме того, подчиненные боялись и самого Ардабьевского, зная: за его спиной делать ничего нельзя, тем более — с землей. Из показаний же Юдина следует, что он принес Станиславу Третьякову взятку в черном пакете и передал в рабочем кабинете 23 ноября 2012 года. Наконец, 140 тысяч рублей — для Миасса не те деньги, из-за которых даже не самый дальновидный чиновник стал бы рисковать своим будущим.

В пятницу, 28 декабря, Центральный районный суд Челябинска продлил меру пресечения в виде заключения под стражей бывшему главе администрации Миасса Станиславу Третьякову, обвиняемому в получении взятки в 143 тысячи рублей. Срок ареста — до 6 февраля 2019 года.

Сам фигурант дела по-прежнему отрицает причастность к преступлению, заявляя об оговоре, передает корреспондент сайт.

Следователь СК, выступая с ходатайством о продлении меры пресечения, указал, что следственные действия не завершены и что Третьяков оказывал попытки давления на свидетелей.

По данным сайт, говоря о попытках давления, сотрудник СК подразумевает некое письмо, написанное от руки, которое якобы должно было быть передано свидетелям для того, чтобы они изменили показания, но было вовремя перехвачено. Однако защита Третьякова и он сам уверяют, что это провокация.

Адвокат Третьякова Дмитрий Медведев просил изменить меру пресечения на домашний арест или залог.

«8 ноября 2018 года, когда мне избиралась мера пресечения в виде содержания под стражей, я не имел исчерпывающей информации по делу, поэтому не мог в полной мере доказать ошибочность обвинения, заблуждение следствия и несправедливость меры пресечения, — начал выступление в свою защиту сам Станислав Третьяков. — Сейчас я досконально разобрался в деле и представил следствию всю необходимую информацию, доказывающую мою невиновность. Самое главное, что раскрывает картину событий, это факт, что в ноябре 2012 года, когда мне якобы передали взятку за содействие в решении вопросов по выделению земли, я даже не имел полномочий, не подписывал и не согласовывал акты выбора земельных участков. Этим занимались другие подразделения администрации Миасского городского округа, а именно управление архитектуры и градостроительства, к которому я отношение не имел. Исходя из этого становится ясно, что продление меры пресечения является несправедливым».

Фигурант уголовных дел против двух мэров Миасса избежал наказания за мошенничество

«Аргументы о возможности давления с моей стороны на свидетелей несостоятельны. Свидетель Иванова находится в СИЗО, срок ее пребывания там продлили до февраля 2019 года. Свидетель Юдин, сделавший ложный донос в отношении меня, неоднократно письменно подтвердил свои показания. Кроме того, как стало известно, он находится на свободе и оказывает давление на моих коллег и знакомых с целью склонить их дать ложные показания в отношении меня, — продолжил экс-чиновник. — В связи с этим у меня возникает вопрос: почему Юдин, как лицо, являющееся посредником при передаче взятки и добровольно об этом не заявившее, до сих пор находится на свободе, а не в следственном изоляторе?».

В конце Третьяков заявил, что, несмотря на неоднократные письменные обращения на имя следователя Долгаева, ему не дали возможность пройти полиграф, не дали разрешения ни на один телефонный звонок родным и коллегам, не разрешили свидания с семьей.

Кроме того, счета предприятия Третьякова заблокированы, поэтому фирма не может выплатить зарплату сотрудникам и оплатить налоги.

«Ходатайство о допуске нотариуса в СИЗО для выдачи доверенности на ведение бизнеса следователь также отклонил. Мы все понимаем, что это обычное давление на меня и моих близких с целью получить нужные следователю показания, признать несуществующую вину, сознаться в преступлении, которого я не совершал. Однако я отказывался это делать. Я верю в независимость суда, в презумпцию невиновности», — заключил Станислав Третьяков.

В квартиру 31-летнего юриста Дмитрия Третьякова в городе Спасск-Дальний Приморского края утром 14 марта пришли с обыском. Позже сотрудники ФСБ увезли Третьякова во Владивосток (между городами – более 200 километров), где спустя два дня Фрунзенский районный суд арестовал Дмитрия на два месяца. В постановлении суда указано, что «при нём и в его жилище были обнаружены явные следы преступления».

Девять месяцев назад, 13 июня, Третьяков сделал репост записи журналиста Аркадия Бабченко из его телеграм-канала в открытую телеграм-группу «Операция «Утка», где сторонники Алексея Навального обсуждали итоги антикоррупционных митингов. В чате на тот момент числились 596 человек. Бабченко в своём посте предлагал более радикальную форму протеста: в нём упоминались, например, баррикады и коктейли Молотова. «Я сейчас скину важный текст… Бабченко на месте не было, в основном он абсолютно прав», – добавил Дмитрий Третьяков, пересылая в группу мнение Бабченко. Специалисты Института криминалистики Центра специальной техники ФСБ считают этот пост призывом к экстремизму. «В текстовом сообщении <…> содержатся признаки побуждения в форме призыва к насильственным и деструктивным, разрушительным действиям», – отметили специалисты Приморской лаборатории судебной экспертизы Минюста России. К самому Бабченко правоохранительные органы претензий не имеют. Максимальное наказание за «публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности» в интернете предполагает пять лет лишения свободы.

3 апреля Приморский краевой суд отклонил жалобу защиты Дмитрия Третьякова на арест. Заседание по просьбе прокурора проходило в закрытом режиме.

Раньше я не слышал о таких уголовных делах, чтобы их заводили из-за постов в мессенджерах

– Сам Третьяков говорит, что он не отправлял этот пост, – говорит адвокат Третьякова Сергей Мирошниченко. – Что под именем «Дмитрий», которое ему инкриминируют, скрывается другой человек – у него был другой никнейм и другая аватарка. Поэтому он отрицает любую причастность к этому преступлению и говорит, что его могли подставить. Это дело показательное, оно было нужно силовикам, чтобы показать нашему президенту и правительству: мы работаем, мы выявляем преступников экстремистской направленности. Раньше я не слышал о таких уголовных делах, чтобы их заводили из-за постов в мессенджерах. В основном это были дела, когда сообщения распространяли в социальных сетях. Я думаю, это акт устрашения, чтобы показать, что вы у нас под колпаком, мы все можем, а вы никто. Третьяков не сломлен, готов бороться за правду. Он надеется, что суд вынесет оправдательный приговор, но больше у него желание найти правды не здесь – потому что в России ее не добьешься, – а в Европейском суде по правам человека.

Дело Третьякова стало первым преследованием за репост в Telegram. Сам мессенджер – под угрозой блокировки: 4 апреля истёк срок выполнения требования Роскомнадзора предоставить ФСБ ключи шифрования. В Telegram заявили, что это невозможно технически, а также напомнили о конституционном праве на тайну переписки. ФСБ ответила, что сообщения пользователей мессенджера якобы не являются информацией, которую охраняет Конституция. 6 апреля Роскомнадзор подал в Таганский районный суд Москвы иск о блокировке мессенджера.

«Неправомерный антиэкстремизм»

Около 95 процентов уголовных дел об экстремистских высказываниях приходятся на материалы, размещённые в интернете. Такие данные приводит информационно-аналитический центр «Сова». С августа 2017 года организация ежемесячно публикует примеры неправомерного по мнению правозащитников применения антиэкстремистского законодательства.

Директор центра Александр Верховский отмечает, что за год в уголовном порядке за экстремизм набирается по 600 обвинительных приговоров, счёт административных постановлений идёт на тысячи.

Александр Верховский, директор аналитического центра «Сова»

Придумано против плохих парней, но сформулировано так, что использовано может быть против любых парней

– Мы обратили внимание на случаи неправомерного использования законодательства практически сразу после того, как оно появилось, ещё в 2002 году, – вспоминает Александр Верховский. – И тогда мы говорили, что закон о противодействии экстремистской деятельности сформулирован плохо, и это может приводить к злоупотреблениям. Я хорошо помню, что были люди, вполне либерально настроенные, которые не верили и говорили, что это всё придумано против плохих парней. Действительно, я думаю, придумано против плохих парней, но сформулировано так, что использовано может быть против любых парней.

При этом количество и потенциальных, и реальных пользователей, обративших внимание на какое-либо сообщение, признанное экспертами экстремистским, не влияет на оценку общественной опасности такого преступления.

– Вопрос о том, какое высказывание публично, а какое не публично, не очень простой, считает Верховский. – Наше законодательство не говорит про публичность: иногда говорится про публичное высказывание, а иногда про обращение к неопределенному кругу лиц. Что такое неопределенный круг лиц, сколько этих лиц должно быть непонятно. Когда Верховный суд в 2016 году брался уже по второму разу давать комментарии к уголовному правоприменению в части противодействия экстремизму, терроризму, мне довелось, как члену Совета по правам человека, присутствовать на рабочей группе Верховного суда, и я там пытался довести до собравшихся мысль, что надо как-то обратить внимание на количество слушателей. Все-таки есть разница: человек даже с какими-то опасными призывами обращается к пяти людям или к пяти тысячам. Мне сперва говорили, что в интернете все могут всё прочесть, то есть не ограничен круг лиц вообще. Это не совсем правда: теоретически могут, а практически, если это, например, канал в Телеграме, то сколько подписчиков у канала, столько людей и прочтут. Если это было в каком-то групповом чате, то сколько человек в этом чате участвовало, столько людей и прочтут. Кто-то мог бегом прибежать и присоединиться, но это единичные будут случаи, на количество это не повлияет. Но Верховный суд решил, что это не надо принимать во внимание. Более того, на рабочей группе вполне отчетливо звучала мысль от разных людей: все, что больше двух [слушателей], это уже публичное высказывание. И конечно, если больше двух – это публичное высказывание, тогда практически всё, что угодно, это публичное высказывание, кроме сказанного на ушко или в письме лично какому-то человеку.

– Почему чаще всего репост априори считается одобрением?

Подавляющее большинство приговоров за публичное высказывание приходятся на интернет

– Это тоже очень большая проблема! По нашим наблюдениям, подавляющее большинство приговоров за публичное высказывание приходятся на интернет. В прошлом году, мы думаем, до 95 процентов дошла уже доля. Из этих 95 процентов трудно сказать точно сколько, но какая-то похожая доля – 80, может быть, процентов, – приходится на сеть «ВКонтакте». И в основном там люди делают именно репосты, а не пишут что-то оригинальное. И возникает вопрос: это они в поддержку, в осуждение или просто так? В постановлении Верховного суда 2016 года говорится, что контекст должен быть учтен. Там, правда, это так написано, что не всякий поймет, но надеюсь, что судьи и следователи должны это понимать. По моим наблюдениям, в основном никто на контекст внимания не обращает, что неправильно, потому что человека судят все-таки не просто за какой-то набор букв, а за то, что он к чему-то призывал или возбуждал ненависть. Вот что должно быть составом преступления – возбуждал он ненависть, а это из контекста репоста и должно быть ясно. Контекст в широком смысле, не обязательно только то, написал ли он комментарий к этому репосту, а нужно посмотреть, что он писал до этого, после этого. Это не очень большая следственная работа, прямо скажем, но ею манкируют почти всегда.

– Как дальше быть пользователям в такой ситуации? Только секретные чаты и личная переписка? Есть же прецеденты , когда дела заводились по картинкам в закрытых альбомах, не предназначенных для публичной демонстрации.

– Да, такие случаи были. Я подозреваю, в некоторых ситуациях оперативник, который получает доступ в ходе следствия к этим данным, может просто не понимать искренне, что то, что он видит, это закрытая информация для обычного читателя. Не всегда люди, которые расследуют эти вещи, компетентны во всех этих тонкостях интернета, увы. Как уберечься? Я не уверен, что есть какой-то универсальный рецепт, но я бы сказал, что надо поменьше пользоваться сетью «ВКонтакте», потому что все действительно там почему-то происходит. Конечно, я не хотел бы никому советовать вообще перестать публично высказываться, это все-таки ненормально — только на ушко шептать. Поэтому надо просто представлять, к сожалению, теперь ситуацию и вести себя так, как будто оперативник все это читает и слушает, и просто принимать ответственные решения: готовы мы написать то, что собираемся, или нет, – считает директор информационно-аналитического центра «Сова» Александр Верховский.

31-летний юрист из Приморского края Дмитрий Третьяков, задержанный в марте этого года за репост сообщений от 13 июня 2017 года из Telegram-канала Аркадия Бабченко в открытую владивостокскую Telegram-группу митингов против коррупции, оставлен под арестом сроком еще на два месяца. Он будет содержаться в СИЗО-1 Владивостока.

Накануне апелляционный суд, рассмотрев жалобу Третьякова, оставил в силе решение районного суда о его аресте. Судебное заседание проходило в закрытом режиме. Третьякову вменяют часть 2 статьи 280 УК РФ - публичные призывы к экстремизму через интернет. Вину Дмитрий не признал. Теперь ему грозит до пяти лет лишения свободы.

Таким образом, аресты за посты в Telegram и последующие обвинения в экстремизме стали новой практикой преследования инакомыслящих правоохранительными органами.

Как напомнили в "Открытой России", почти год назад журналист Аркадий Бабченко "в своем стиле рассказывал, как нужно правильно митинговать". Третьяков репостнул его запись в открытый Telegram-чат "Операция "Утка".

"Судебная экспертиза решила, что своим репостом Третьяков призвал участников чата к "насильственным и деструктивным, разрушительным действиям", а среди этих действий указаны "протестные митинги"... Так что Третьяков теперь будет сидеть в СИЗО как минимум до 13 мая", - сообщила правозащитница "Открытой России" Валентина Дегтяренко в своем Telegram-канале "Меня зовут Валя" .

Сам Аркадий Бабченко в связи с решением суда отметил, что если "раньше сажали за подпольное распространение самиздата Солженицина", то теперь сажают за "подпольное распространение" его постов. "Эта страна попала во временную петлю и навсегда закольцевалась в репрессиях... Братцы мои. Будьте аккуратнее. Сесть в тюрьму - совсем не наша задача", - заявил Бабченко в своем Telegram-канале .

Он сообщил, что Дмитрий Третьяков прислал ему письмо следующего содержания: "Уважаемый Аркадий Аркадьевич! Это Дмитрий. Мне шьют репост Вашей статьи, в которой якобы призывы жечь автозаки и т. д. Лично я понимаю, что никого никуда Вы не призываете. Так же, как и я. Все, кто читают Ваши статьи, либо соглашаются с мнением автора, либо нет, либо в бан. Через своих адвокатов я сразу же попросил обратиться к вам за помощью. Как минимум информационной. Честно, не знаю, что из этого получится. Но надеюсь, что что-нибудь получится. Заранее благодарю за любую помощь. И знаете, что еще, Аркадий... Давайте освобождение страны начнем отсюда, с Дальнего Востока. А я на броне Вашего "Абрамса" дальше с Вами и поеду, а? :-)"

Получивший такое письмо Бабченко попросил своих подписчиков о нескольких вещах: "Расшарьте этот пост. Упыри очень боятся света. Информационное освещение в таких делах - очень действенно... Ну и, конечно, деньги. Тюрьма - это всегда деньги. Большие. Адвокаты, экспертизы, передачки, содержание семьи, содержание подследственного... По предварительным подсчетам, нужно тысяч триста - триста пятьдесят".

Бабченко сообщил номера электронных кошельков , на которые можно собирать деньги.

Напомним, юриста Дмитрия Третьякова сотрудники ФСБ по Приморскому краю задержали 16 марта 2018 года в его квартире в городе Спасск-Дальний и увезли во Владивосток.

По словам его адвоката, обвиняемый "политикой начал интересоваться в 2011 году, когда с женой пришел на избирательный участок на выборах в Госдуму за полчаса до закрытия и оказалось, что за нее уже кто-то проголосовал". Защищает Дмитрия адвокат Сергей Мирошниченко, чью жалобу на арест и отклонил суд, проходивший в закрытом режиме.